Жизнь с ПРЛ

Сегодня День осведомлённости о пограничном расстройстве личности, и я не подготовил к нему чего-то познавательного и конструктивного, потому что позавчера у меня был нервный срыв и я ρεзαлςя из-за того что на фоне слишком уж хорошего дня внезапно накатившие мысли о своей жалкой жизни подпорченной войной, разлукой с друзьями и невзаимной любовью доставили мне такую боль, что я бы мог себя и γδuτь, будь у меня под рукой давно припасённые мощные τραнkи, которые при военном дефиците я к сожалению или счастью раздал нуждающимся в них по прямому назначению.

Терапия ПРЛ сложна, ремиссия достигается за рекордно долгие для ментальных расстройств сроки и весьма хрупка. Она работает по принципу "Fake it until you make it" длиной во всю жизнь. Больше никакие кроме ПРЛ и имеющего похожую природу НРЛ ментальные расстройства не требуют такой концентрации на самоподдержке каждый божий день, чтобы не сорваться. Никакой фармы - она становится бессильна по преодолению острия (само)деструктивной фазы. На тебе вся ответственность за твоё состояние и это страшно. Страшно почувствовать это снова, что оно поглотит тебя, выйдет наружу, навредит тем кого ты любишь, но можешь внезапно возненавидеть из-за обвала всех поддерживающих твою человечность конструкций, сдерживающих внутри монстра. Но по-настоящему страшно, что до диагностики ПРЛ доходит настолько редко - из-за специфики восприятия себя и мира сам погранец никогда не ищет помощи с конкретным запросом, а из-за специфики его поведения велика вероятность что никто не будет к нему достаточно эмоционально привязан чтобы хотеть помочь. Мне повезло. В первую очередь усилиями семьи и друзей, уже во вторую - своей сомнительной волей к жизни, я выбрался из этой бездны... Только чтобы почти сразу упасть в неё снова.

Быть с погранцом тяжело. За нами не на пустом месте закрепилась слава невыносимых манипулятивных абьюзеров и нαςuльнukoβ. Иронично, что за всем нашим отвратительным поведением стоит пустота. Мы так боимся её и ненавидим, что отвлекаемся на ненависть к другим, неминуемо приводящей нас через стыд и ςεлфхαρм обратно к ней. Процент тех кто ей в итоге отдаётся один из самых высоких среди всех ментальных расстройств. Смερτь для погранца - не просто освобождение от страданий как при депрессии, ςγuцuд - это кульминация, после которой ещё остаётся эпилог ради которого всё и затевалось, пусть ему и не суждено его застать, но так утешает представлять... Ещё бы не утешало. Вся наша жизнь это качели между "Что со мной не так?" и "Что не так со всеми?", между желанием γδuτь ςεδя и γδuτь виновников своей фрустрации, между бездумным растворением в моменте и застыванием в ужасе перед неприемлемой реальностью, между "ничто не важно" и "всё так невыносимо важно", между "всεм δудετ лучшε δεз мεня" и "они ещё пожαлεюτ".

Пытаться помочь погранцу на этом пути - дело неблагодарное. Неопределённо долго это может быть похоже на спасательские созависимые отношения, рискуя стать ими на самом деле. Это хождение следом за погранцом по бесконечно протоптанному вглубь земли кругу с его настолько же отчаянным сопротивлением выбраться, насколько всепоглощающим ужасом снова остаться здесь одному, пока ему таки не хватит духу принять помощь и начать активно участвовать в своём спасении. Без этого его шага терапия ПРЛ невозможна. А погранец не верит в терапию. Он верит в спасение или избавление. Он живёт в реальности с максимально простыми, но совершенно невыполнымыми законами. Ему невыносимо сложно даётся понимание долгосрочных перспектив со сложными алгоритмами действий на разные случаи жизни с наличием полутонов. Для него уж лучше невыполнимо, чем сложно. Потому что за первое можно поочерёдно винить себя и других, продолжая так привычно раскачиваться, но за второе - только себя, и качели застывают в верхней точке, и на них так ещё менее комфортно чем в движении. Он не знает как слезть с качелей. А если ему сказать что это возможно, он не поймёт зачем. Он может воспринять это как оскорбление его исключительно адекватного образа жизни, если вы застанете его в фазе "Я нεнαβuжу вςεх" и грубо послать вас, за это ему будет очень стыдно, в чём он никогда не признается. В фазе "Я нεнαβuжу ςεбя" вероятность достучаться выше, но тогда придётся столкнуться с тотальной безнадёгой, которая от неудачно подобранных слов поддержки может усугубиться в попытках погранца снискать как можно больше жалости, на которую он внезапно может начать злиться и послать вас... Погранец всегда нуждается в помощи, но никогда не знает, какая именно помощь ему нужна. Правильные слова и действия могут найтись разве что случайно. Это стоит долгого и крайне неприятного времени, которое вы должны быть готовы вот так потратить, если по какой-то причине этот человек вам небезразличен и вы хотели бы ему лучшей судьбы.

Определённо точно погранцу нужно внимание. Им кормится его внутренняя бездна. И чувством что он безусловно важен, что его принимают любым. Принимать погранца любым - это вызов всей вашей человечности. Его нужно принимать как трёхлетку с боевым пистолетом, как беснующегося зверя с колючкой в лапе, как стихийное бедствие. И если вы сможете делать это достаточно долго, бездна погранца в какой-то момент окажется просто очень глубокой ямой, до дна которой способен достать свет. Погранцу ещё потребуется какое-то время чтобы заметить этот свет своими неприспособленными глазами. И ещё какое-то время чтобы поверить что это именно свет. И время на исследование своего дна, на осознание что это дно, на понимание почему дно это некомфортное место жительства, на приготовления покинуть его. И ещё больше времени на нестабильное восхождение, при котором неминуемы падения, иногда даже на новое дно поглубже. И всё это не ради какого-то выдающегося результата, а просто чтобы даже не стать, а хотя бы почувствовать себя нормальным человеком. Освоение нормального поведения после укрепления этого чувства у погранца занимает ещё какое-то время. И только тогда он становится способен на какую-то отдачу. К ней тоже нужно быть готовым. Потому что погранец в ремиссии - это всё ещё весьма специфичный в отношениях человек. Это всё ещё качели, просто благодаря терапии более комфортные и оборудованные стоп-краном посередине - а вы что думали, погранец так и не понял зачем ему с них слезать, уж так его мозг работает, это неисправимо. Его распирает от нерастраченной за всю жизнь любви, и он будет сполна выдавать её всем, кого посчитает достойным по зову своего особого виденья жизни как сцены театра или шоу талантов, где есть место только лучшим из лучших. Вы будете лучшим из лучших, с вами будут обращаться максимально внимательно, баловать и заботиться, посвящать вам красивые и странные поступки, доверять вам всё своё сокровенное. Но с риском из-за вечно поджидающего срыва вдруг стать самым худшим и ненавистным, и в таком случае вам нужно будет не испугаться, осудить и отвернуться, а как будто в первый раз заглянуть в ту бездну, пока он не посмотрит из неё на вас в ответ. Дать ему принятие, напомнить про стоп-кран, и что бездна уже давно стала трёхметровым оврагом с удобной лестницей. И он конечно же вспомнит что он уже давно не тот, что нынешний он - нормальный. Ну да, хрупкий, но с другой стороны - легко собираемый обратно. Как индивидуальная фигурка из лего к которой нет заводской инструкции. Но она уже есть в голове, в его реальной голове, он реален, уже реален, дело остаётся за малым. Он соберётся и поблагодарит вас. И жизнь продолжится такой как должна быть.

Вы только оставайтесь там наверху и светите нам, пожалуйста.